15.11.2017.О НЕЗАВИСИМОСТИ ПОЭЗИИ
Странная, однако, штука – поэзия. Например, как странна порой судьба поэтических произведений, при появлении получивших широкий читательский отклик. В обратной перспективе истории кажется, что ещё совсем недавно вся читающая Россия с сострадательным придыханием или с усмешкой декламировала Семёна Надсона:
Друг мой, брат мой, усталый страдающий брат,
Кто ты ни был, не падай душой.
Пусть неправда и зло полновластно царят
Над омытой слезами землёй…
Но прошло совсем немного времени и вся читающая Россия, забыв про страдающего брата, с радостным или злобным пафосом кричала Владимира Маяковского:
Разворачивайтесь в марше!
Словесной не место кляузе.
Тише, ораторы!
Ваше
слово,
товарищ маузер...
А в наше время и о страдающем брате никто не плачет, кроме священников в церквях, и нет, думается, ни у одного россиянина желания - последнее слово в жизни оставлять за пистолетом. Зато, как и сто с лишним лет назад, все в определённое время года повторяют стихи, придуманные в 1903 году Раисой Кудашовой:
В лесу родилась елочка,
В лесу она росла,
Зимой и летом стройная,
Зелёная была…
Детишки поют «Ёлочку» на детсадовских, школьных и прочих утренниках; их папы и мамы выводят её на корпоративах и семейных застольях, а бабушки и дедушки вспоминают песенку, сидя перед телевизор, в котором возникает личина президента, так не похожая на лик царя, правившего Россией во времена создания и стихов, и мелодии, написанной в 1905 году музыкантом-любителем Леонидом Бэкманом. И никто не может объяснить почему эти немудрёные строки не стареют, не умирают, но всё радуют и радуют русских людей.
В общем, и здесь поэзия творит тем порядком, о котором Николай Рубцов сказал:
Прославит нас или унизит,
Но всё равно возьмёт своё!
И не она от нас зависит,
А мы зависим от неё…
Сотни тысяч людей в нынешней России сочиняют стихи, хотя за них теперь даже толстые журналы гонорары не платят, и десятки тысяч музыкантов-любителей придумывают мелодии, – все в надежде войти в историю, как Кудашова и Бэкман, обрести славу хотя бы посмертную. Но в истории мировой литературы есть только один пример, когда при жизни не признали гения – Уильям Блейк. Он был первоклассным гравёром и друзья прощали ему, как им казалось, безобидную слабость – страсть к графомании, тем более, что книги с непонятными стихами, которые он им дарил, были украшены превосходными гравюрами.
Признание к Уильяму пришло уже после смерти, к тому же через иностранца. Как-то в Лондон приехал тогда уже скандально-известный французский поэт Шарль Бодлер. Там ему попались стихи Блейка и он написал статью, которую опубликовала «Таймс». Общий смысл статьи был такой: какие же идиоты эти англичане – у них жил гениальный поэт, а они этого не понимали и до сих пор не понимают. Оскорблённые англичане кинулись читать Блейка и увидели, что он и на самом деле – гений.
Но повторяю, подобных этому случаев в истории поэзии больше не зафиксировано. Если не широкая общественность, то пару тысяч человек и при жизни Александра Блока знали, что он – гений, а пару сотен и при жизни Николая Рубцовапонимали, что он станет классиком. А про бывшую гувернантку, а потом княгиню, тоже ставшую бывшей в советское время, Раису Кудашову официальный глава советских писателей Александр Фадеев однажды сказал: «Её стихи имеют такую популярность, которая нашим поэтам и не снилась».Да и музыкантам-любителям не стоит обольщаться надеждой на творческое бессмертие, вспоминая Леонида Бэкмана, потому что, по словам его внучки, окончательный вариант и аранжировка "Елочки" принадлежит его жене Елене Щербиной, хотя она никогда не упоминала о своем соавторстве. А в Московской консерватории – Лена Щербина была принята туда в шесть лет! – её имя выбито на мраморной доске золотых медалистов рядом с именами Рахманинова, Скрябина, Игумнова, Глиэра.
