СЛУХ
Ты вырвала из заводи кувшинку,
небрежно обронила на песок
и из цветка сиреневая дымка
вверх поплыла чуть-чуть наискосок.
Как зримы эти водяные души!..
А наши, что из воздуха, совсем
невидимы – их можно только слушать
в дрожании аккордов и фонем.
А чудо красок только ли для взора?
Когда полотна вправду хороши,
они поют в мажоре и в миноре,
как скрипки, флейты, птицы, камыши...
О, чуткий слух, вобрав природу зренья,
ты превратился в остриё иглы
и, пятого достигнув измеренья,
преобразил мир пламени и мглы!
Порой как бы идёт мороз по коже,
когда поёт нам в уши естество,
и шепчем мы себе:"О, боже, боже!",
дивясь прозреньям слуха своего.
небрежно обронила на песок
и из цветка сиреневая дымка
вверх поплыла чуть-чуть наискосок.
Как зримы эти водяные души!..
А наши, что из воздуха, совсем
невидимы – их можно только слушать
в дрожании аккордов и фонем.
А чудо красок только ли для взора?
Когда полотна вправду хороши,
они поют в мажоре и в миноре,
как скрипки, флейты, птицы, камыши...
О, чуткий слух, вобрав природу зренья,
ты превратился в остриё иглы
и, пятого достигнув измеренья,
преобразил мир пламени и мглы!
Порой как бы идёт мороз по коже,
когда поёт нам в уши естество,
и шепчем мы себе:"О, боже, боже!",
дивясь прозреньям слуха своего.
2000
